Отбоя нет

Игорь Романов

Чекисты увозят Семенова на белом «Инфинити» (кадры камер видеонаблюдения)

Уманский (в шапке) и Агров (кадры камер видеонаблюдения)

Юрист Семенов прибыл из СИЗО ФСБ

Военный следственный отдел кубанского СК в очередной раз отказал в возбуждении уголовных дел в отношении сотрудников УФСБ по Краснодарскому краю. Хотя о том, как чекисты пытают задержанных, вымогают деньги и «рисуют» уголовные дела, в Следственный комитет сообщили

несколько незнакомых друг с другом человек.

 

Два Семеновых

Когда Виталия Семенова привезли домой из ФСБ, его рвало и он мочился кровью. На руках и лице — синяки и ссадины. Диагноз: закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, микроаневризма мозговых сосудов, снижение зрения, тупая травма почки. А ведь в СИЗО Краснодарского краевого управления ФСБ юрист Семенов находился всего 15 дней.

Необходимое отступление: здесь и далее факты приводятся со слов потерпевших и их адвокатов — что-то они рассказали сами, что-то содержится в многочисленных жалобах и иных процессуальных документах. Мы бы с удовольствием выслушали аргументы и тех офицеров ФСБ, которых обвиняют люди, чьи истории мы вам расскажем, но — увы: никто объясниться не пожелал. В этой ситуации единственное, что нам остается, — привлечь внимание следствия к изложенным событиям. Если в итоге будет проведено качественное расследование, то обещаем: мы ознакомим с его итогами наших читателей.

Так вот, первый допрос, по словам Семенова, состоялся 23 ноября: во время этого следственного действия его попросили дать ложные показания, но он отказался. На следующем допросе появились офицеры ФСБ. По мнению Семенова, это были Алексей Петренко и Александр Данько. «Петренко сел передо мной на стул, сзади стоял Александр. Позже Петренко говорил, что фамилия этого Александра — Данько или что-то созвучное, — рассказывает Виталий. — Посыпался шквал ударов со стороны Александра. Он меня начал бить по печени и почкам. Потом по голове».

Семенов утверждает, что во время избиения Александр «сказал, что вскоре здесь окажется моя жена, которую будут насиловать». Затем в кабинет вошел сотрудник ФСБ Дмитрий Агров и «без объяснения меня бил в область головы». Через несколько дней Семенова «вывели в помещение, где был плиточный пол, раздели догола и на четыре часа оставили одного, потом ввели в вену какой-то препарат». Когда Виталия принесли обратно в камеру, он обнаружил еду, поел и через два часа впал в полуобморочное состояние: «Жуткая подавленность, потом тошнота, кровь из носа и страх постоянный. Помню, врачи вроде приходили, какие-то уколы делали. Кардиограмму несколько раз снимали».

Очередной допрос проводили другие сотрудники ФСБ, которых Семенов идентифицирует как Алексея Иванова и Олега Уманского: «Иванов пояснил, что либо я буду работать под ними и давать нужные показания, либо я закончу, как Армен Каневской» (о преступном авторитете Каневском, умершем в тюрьме, — чуть позднее). На следующем допросе Семенова, по его словам, «бил Агров, Александр и еще кто-то». Не добившись нужного ответа, работники ФСБ отвезли Виталия домой — будто бы «сказали, что они упросили генерала Власенко, начальника их ведомства, изменить мне меру пресечения». Хотя официально меру пресечения изменил Краснодарский краевой суд.

В чем причина этих событий? Дело в том, что Виталий Семенов оказывал юридические услуги краснодарской строительной фирме «Европа-С». Это была непростая фирма: ее гендиректором числилась гражданка Семенова (однофамилица), которая, в свою очередь, сотрудничала с гражданкой Бешкок. Вам фамилии ни о чем не скажут, но в Краснодаре тут же проведут параллели: тогдашним начальником городского УВД служил Александр Семенов, а в замах у него был Адам Бешкок.

В 2011 году генерал Семенов ушел на пенсию. И, по словам юриста Семенова, в ФСБ потребовали дать компромат на экс-начальника УВД и на его зама Бешкока: «На один из допросов принесли уже набранные показания и потребовали подписать. Я отказался».

Поводом для общения чекистов с Семеновым стало то обстоятельство, что юрист в «Европе-С» занимался оформлением земли под строительство, и за работу фирма расплатилась с ним земельным участком. Тогда на горизонте возник давний знакомый Виталия Семенова — некто Павел Хуртин, который предложил сделку: Хуртин построит на участке Семенова многоквартирный дом, а затем с прибыли отдаст Семенову деньги. Позже был заключен договор займа: Хуртин как бы брал в долг 30 миллионов рублей. Именно этот договор, по словам Семенова, ему и припомнили сотрудники ФСБ: «сказали, чтобы я прекратил требовать долг с Хуртина и про эти деньги забыл».

 

При чем тут бандиты

«Приезжаю на стройку, а там армяне. С

казали, что Хуртин строит за деньги Армена Каневского и долг пора отдавать», — рассказывает Виталий Семенов. Пора пояснить: Армен Каневской (Арутюнян) — некогда очень влиятельный на юге России криминальный авторитет. В мае 2010 года его приговорили к длительному заключению, а через полгода он умер.

Когда Семенов узнал о криминальной составляющей стройки, то через своих представителей стал взыскивать с Павла Хуртина долг через суд. Было заключено мировое соглашение: Хуртин обязался выплатить 31 миллион 760 тысяч рублей (документ имеется в распоряжении редакции). «Из этой суммы он выплатил только пени и проценты, предусмотренные договором», — объясняет Семенов.

Конечно, знай он заранее, чем все обернется, отказался бы от денег и забыл бы эту стройку, как страшный сон. Но Виталий обратился в суд, и тогда в краевое управление ФСБ поступило заявление от Павла Хуртина: якобы Виталий Семенов вместе с замначальника УВД Краснодара Адамом Бешкоком тормозят строительство и вымогают деньги.

Заявление передали в Следственный комитет, который в возбуждении уголовного дела отказал. Но история на этом не закончилась. «Через пару месяцев после отказа в возбуждении следователь Следственного комитета Андрей Можейко, — рассказывает Семенов, — вызвал меня для дополнительного опроса. У него в кабинете был сотрудник ФСБ Олег Уманский. Сказал, что мои дети останутся сиротами. А чтобы этого не было, я должен забыть про Хуртина». Семенов продолжил судиться, и 10 октября 2012 года МВД по Краснодарскому краю возбудило против него уголовное дело по части 4 статьи 159 «Мошенничество в особо крупном размере»: Семенова обвинили в том, что он получил долг с Хуртина, который потом пытался получить еще раз.

На самом деле этот некий Хуртин в Краснодаре тоже известная личность — в городе у него как минимум три стройки. В свое время по заявлению обманутых дольщиков УВД Краснодара возбуждало уголовное дело по статье 171 «Незаконное предпринимательство». Однако судьба этого дела неизвестна, как и нынешнее местонахождение Павла Хуртина, мобильник же его отключен. И более

сотни обманутых дольщиков безуспешно продолжают писать жалобы.

Считали киллером, а стал водителем

Отвлечемся от строительной тематики и расскажем про человека, чудесным образом оказавшегося на свободе. Это — важно, потому что сейчас этот гражданин — чуть ли не основной свидетель в деле Семенова. Итак, 9 сентября 1999 года в питерском спортивном комплексе «Виктори» был убит Илья Непочатых — директор и учредитель агентства недвижимости «Анри-О». Преступник в маске несколько раз выстрелил в голову жертвы и скрылся. 19 июня 2002 года ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области объявило предполагаемого киллера в федеральный розыск. По ориентировке проходил Сергей Витальевич Кротких, 1972 года рождения. Задержан он был в Москве, но лишь спустя девять лет, 24 апреля 2011 года, этапирован в изолятор «Кресты».

12 марта 2012 года зампрокурора Санкт-Петербурга Феофил Кехиопуло утвердил в отношении Кротких обвинительное заключение, дело было направлено в Санкт-Петербургский городской суд, а 19 июля 2012 года Сергей Кротких был оправдан судом присяжных. Осталась на свободе и его подруга жизни — Юлия Владимировна Колесникова. В июне 2011 года против нее было возбуждено уголовное дело по части 4 статьи 159 «Мошенничество». Колесникову объявили в федеральный розыск, о чем сообщали кубанские СМИ. Но уже 23 декабря того же года уголовное дело было прекращено по решению прокурора Краснодара Лопаткина. Сейчас Сергей Кротких и Юлия Колесникова живут в Краснодаре и официально ни в чем не виноваты.

При чем тут история этой пары? Да просто Сергей Кротких, представляясь Сергеем Филипповым, одно время был водителем Виталия Семенова, а сейчас Кротких свидетельствует против него. Может, — на самом деле только предположим — Кротких-Филиппов испытывает чувство благодарности к правоохранительным органам после многолетнего федерального розыска и скоропостижного суда? И, конечно же, в водителях у Семенова этот гражданин оказался совершенно случайно, а фамилию поменял ради шутки.

 

 

За что в тюрьме тюремщик

Теперь — рассказ совершенно другого человека, в котором, впрочем, упоминаются фамилии тех же сотрудников ФСБ. Еще недавно Игорь Романов руководил следственным изолятором № 1 Краснодара, а теперь в этом изоляторе сидит. Причина, по словам его защитника, такая: ФСБ попросила его перевести арестанта из одной камеры в другую, а Романов чекистам отказал.

Арестант, о котором идет речь, — Саак Саакян. Мы о нем уже писали (см. статью«Похищенный, ну вас же не расстреляли..» на сайте «Новой газеты»). Гражданин Саакян обвиняется в том, что якобы помогал подготовить покушение на криминального авторитета из Новороссийска, у которого, кстати, были неприятности с все тем же Арменом Каневским (см. выше).

Саак Саакян, как рассказывал нам его адвокат, приехал в Украину к знакомым, где был задержан тамошними спецслужбами и передан на российской границе неизвестным людям без всяких юридических формальностей. Четверо сотрудников неустановленного ведомства вывезли Саакяна в ангар под городом Темрюком и, опять же по словам адвоката, жестоко били, пытали током. Требовали признания в том, что он причастен к покушению. Затем Саакяна привезли в кубанский Следственный комитет и официально задержали.

Далее было так. «Оперативник ФСБ Александр Данько (знакомая фамилия? — Ред.) пришел в кабинет к Романову в конце декабря 2011 года и попросил перевести Саакяна из камеры 106 в камеру 182», — рассказывает общественный защитник Игоря Романова — Марина Романова (она доводится обвиняемому супругой). По ее словам, муж попросил чекиста представить просьбу в письменном виде, ведь переводить несудимого Саакяна в камеру к судимым было нарушением. Письменное требование представлено не было, но «подобные просьбы поступали периодически, а Романов отказывал».

В сентябре 2012-го капитан ФСБ Александр Данько подал рапорт на имя начальника краевой ФСБ г-на Власенко. Как сообщает Данько, и.о. начальника СИЗО Игорь Романов вместе с замом Геннадием Стефановым «организовали канал поставки в следственный изолятор г. Краснодара лекарственных препаратов, средств связи, а также продуктов питания сверх норм, установленных законодательством».

Затем в деле появился прапорщик СИЗО Александр Колегов, которого, разумеется (и кто может так подумать?), в ФСБ насильно не тащили, не пристегивали к батарее и не надевали на голову урну. Нет, конечно, Колегов, замученный совестью, сам, без всякого принуждения, написал явку с повинной, где добровольно дал показания на и.о. начальника СИЗО Романова и его зама Стефанова.

На основании этих показаний было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 286 «Превышение должностных полномочий». Его расследует краевой Следственный комитет при оперативном сопровождении ФСБ. Как раз чекисты и выяснили, что соучастниками преступления являются некие Валентин Краузе и Владимир Лейш. Это — бывшие заключенные, которые крутились около СИЗО и помогали родственникам с передачами арестованным (например, за деньги занимали и держали очередь).

 

Опять пытали током?

О том, как Владимира Лейша похитили и пытали, его адвокат Матвей Душенин сообщил в своем обращении (он заготовил эту бумагу на случай своего ареста). Как пишет адвокат, утром 13 ноября 2012 года к Владимиру Лейшу около его дома подошли неизвестные, насильно усадили в белый джип и увезли на кладбище в соседнюю Республику Адыгея. Затем Владимира Лейша «отвезли к следователю, и он дал показания, которые от него требовали». Своего подзащитного адвокат увидел тем же вечером, и тот «был в подавленном состоянии, испуган, на лице и руках были ссадины и синяки, кровоподтеки». При этом Лейш рассказывал, что «его пытали, угрожали с целью, чтобы он дал показания против сотрудников СИЗО-1».

О похищении и пытках Лейша адвокат позже рассказывал в Следственном комитете следователю Кондакову. На аудиозаписи опроса слышно, как адвокат описывает травмы Лейша: «…под левым ухом у него была ссадина размером с кулак небольшой, также ссадины на шее, несколько небольших. И порезанные большие пальцы рук. Такое ощущение, как будто проводами разрезано». Сейчас, правда, адвокат Душенин дает другие показания: оказывается, о пытках Лейш ему не рассказывал, а травмы были от того, что Лейш упал сам.

«Бизнес-партнер» Владимира Лейша по очереди к СИЗО — Валентин Краузе, после всех этих волнующих событий с уголовным делом против «хозяина» и похищением подался в Украину. Что было дальше, рассказывается в заявлении в краевую Общественную наблюдательную комиссию (гражданская структура, защищающая права человека в СИЗО и тюрьмах). Краузе указывает, что был задержан на украино-российской границе «для досмотра и передачи сотрудникам УФСБ Краснодара». Затем, как пишет Краузе, неизвестные доставили его в кубанский Следственный комитет и находились там во время допроса. Но Краузе взял 51-ю статью Конституции, позволяющую не давать показаний против себя. «При нахождении в кабинете Следственного комитета по особо важным делам неоднократно было сказано, что создадут невыносимые условия содержания, и я изменю свои показания», — пишет он. Краузе, конечно, «закрыли» — показаний на Романова он давать не стал.

17 мая 2013 года Краузе сообщил в Общественную наблюдательную комиссию, что в изоляторе его навещают «двое оперативных работников ФСБ, один из них меня увозил с границы России, и постоянно он мне угрожает. В этот день также угрожал, пообещав перевести в другую камеру». Вскоре Краузе действительно перевели из камеры № 30 в камеру № 65, где его стали избивать. 23 мая заключенный поставил администрации отчаянное условие: или ему меняют камеру, или он покончит с собой (информация комиссии). Получилось иначе: Краузе дал-таки показания и оказался на свободе, под подпиской о невыезде.

И Валентин Краузе, и его партнер Владимир Лейш, и прапорщик Александр Колегов, и бывший замначальника СИЗО Геннадий Стефанов проходят в уголовном деле как соучастники. В изоляторе сидит только Игорь Романов. Он так и не дал признательных показаний, и 22 июля Следственный комитет наложил арест на его квартиру, где живут супруга с несовершеннолетней дочерью.

Совпадения анкетных данных 

Юрист Виталий Семенов, с которого началась наша статья, рассказывает: из фээсбэшного СИЗО чекисты доставляли его домой на белом джипе «Инфинити» с номером Р 888 ЕН. «За рулем сидел оперативник Алексей Иванов», — добавляет Виталий. Незнакомый с Семеновым адвокат Владимира Лейша в своем обращении также указывает, что его подзащитного похищали и возили на кладбище на белом джипе «Инфинити» с номерами P 888 EH, 123-й регион.

Как говорит Виталий Семенов, при задержании его увозили в СИЗО четыре чекиста. Адвокат Саака Саакяна, задержанного в Украине, также рассказывал о четырех неизвестных, которые забирали его подзащитного у границы и затем пытали током под Темрюком. Валентин Краузе в своих объяснениях тоже указывает, что с украино-российской границы его доставляли в СК четыре человека, которые потом присутствовали при допросе. И адвокат Душенин в объяснениях следователю указывает на четырех человек, увозивших его подзащитного Лейша.

В ряде случаев совпадают и имена. Марина Романова, напомним, говорит, что решать вопрос с переводом Саакяна приходил работник ФСБ Александр Данько. Виталий же Семенов говорил, что его на допросе бил Александр с фамилией, созвучной с Данько. Адвокат Владимира Лейша в объяснениях следователю называет Александра Данько среди тех, кто увозил его подзащитного, после чего было подано заявление о похищении.

Среди участников допросов, со слов Семенова, был также Олег Уманский. Адвокат же Саака Саакяна, Самвел Абгарян, рассказывал: именно Уманского Саак Саакян узнал как одного из своих мучителей под Темрюком. Упоминается и чекист Дмитрий Агров. Юрист Виталий Семенов называет его как одного из участников избиения на допросах. При этом именно Агров составлял оперативную справку на Игоря Романова.

 

Так говорят чекисты

О работниках ФСБ кое-что известно не только со слов пострадавших и их адвокатов. Так, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела сказано, что Дмитрий Агров — подполковник, начальник 1-го отделения 4-го отдела Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом краевой ФСБ, пояснил следователю, что «мер физического воздействия, насилия в отношении Семенова В.В. не применял».

Олег Уманский — полковник, старший оперуполномоченный по ОВД того же 1-го отделения Службы по борьбе с терроризмом ФСБ, показал: «Никаких угроз в адрес Семенова В.В. он не высказывал, физическое насилие не применял». Между прочим, вопрос: а как связаны между собой терроризм и денежный спор вокруг стройки; может быть, полковников ФСБ бросили на усиление в отдел дознания районного ОВД?

Алексей Петренко — капитан, старший оперуполномоченный той же Службы по борьбе с терроризмом. На одном из допросов Семенова обратил внимание на его «дрожь в руках и ногах, несвязную речь». Но «мер физического воздействия, насилия в отношении Семенова В.В. не применял. <…> Угрозы жизни и здоровью с его стороны и в его присутствии другими лицами Семенову В.В. не высказывались». Алексей Иванов — старший лейтенант, оперуполномоченный той же Службы: «За период его встреч с Семеновым тот неоднократно жаловался на плохое общее состояние здоровья», однако ни разу к Семенову «физическое воздействие не применялось».

Капитан ФСБ Александр Данько в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела сообщает: «…гражданин Саакян ему неизвестен, оперативно-разыскные мероприятия в отношении него им не проводились». Что касается похищения и пыток Лейша, то «физическое и моральное воздействие к нему не применялось». И Виталия Семенова он тоже даже пальцем не тронул.

И хорошо, если так, но только было бы нелишним во всем этом разобраться подетальнее — с привлечением следователей из Москвы. Может быть, хотя бы они ответят на дилетантский вопрос: почему краснодарские чекисты такое пристальное внимание уделяют историям, в которых так или иначе прослеживаются интересы тех или иных криминальных авторитетов, а цапков в Кущевке, например, взяли да и прохлопали?

 

P.S. Когда верстался номер, стало известно, что следователь кубанского СК Кондаков лишил Марину Романову статуса общественного защитника Игоря Романова.